Неотправленное письмо

В память о Борисе Александровиче Дыляеве

Автор: Артём Валитов

Мне 18

Война началась вчера, 22 июня 1941 года. Из отпуска нас, курсантов Реутовского летного училища, вызвали ещё 16 июня. Дома пару дней только и пробыли. Тогда я сказал тебе, папа, что будет война. Я молчал, когда ты, горячась, доказывал, что подписан Пакт о ненападении, что Гитлер не посмеет воевать с СССР.

Я знал: война будет.

Помнишь, папа, последнее наше воскресенье дома, в Можге? Во взрослом парке шел Сабантуй. Ты купил Зое и Нине по леденцу — сахарному петушку. А я отказался. Еще бы! Это они, мои сестренки, еще малышки, им сладостей очень хочется. А я-то взрослый! Мне 18! Я — курсант летного училища, уже третий курс окончил!

Но знаешь, папа, как хотелось мне тогда этого петушка?!

1939 год. Борис, Нина и Зоя Дыляевы с друзьями

Увеличенная фотография

Борис с друзьями и младшим братом Сергеем (в центре)

Увеличенная фотография

Борис Дыляев, начало 1940-х

Увеличенная фотография

«Покатай нас на самолете, Борька!»

В 1941 году я еще продолжу учебу, только уже не в Реутове, а в Военной авиационной школе пилотов в Краснодаре. А с начала 1942 года я на фронте в звании младшего лейтенанта 1 Гвардейского истребительного авиационного полка 7-ой Гвардейской истребительной авиационной дивизии.

Мы еще увидимся с вами. Один раз. Самый последний.

В ноябре 1942 я приеду с фронта в Казань вместе со своими сослуживцами для получения новых самолетов. Вот они, мои боевые товарищи.

«На память Лидии и Александру Дыляевым от сына». Москва — Тушино, 13.11.1942 г.

Увеличенная фотография

Домой, в Можгу, меня отпустят ровно на 8 часов. Я приеду в лётной форме, в унтах, поразивших воображение провинциальных моих родных. Повзрослевший, высокий, красивый. Тотчас же в маленькой горенке соберутся все родные, мои одноклассницы (одноклассники все уже на фронте), друзья, соседи.

Что я запомню о том дне? Восхищенные взгляды сестренок и их подружек, твою и Серёжину гордость за меня, вашего сына и брата. И мамины глаза, полные горя. Что она знала тогда?

8 часов пролетели. Мне пора возвращаться. Назавтра во время испытания боевой машины я пролечу над нашим домом на новеньком ЯК-7Б. Обещал Сережке, Зое и Нине, что помашу им из самолета. Так я и сделаю. И кажется, даже услышу сквозь рокот истребителя, как они, малышня, сидя на крыше нашего дома, кричат задорно и весело: «Борька, прокати нас!» Я покачаю им крыльями самолета, как бы обещая, что, мол, да, в следующий раз. И уже через несколько дней из Казани я улечу на фронт. Я бы написал, пап, на какой, да военная комендатура все равно вымарает название фронта в моих письмах, как уже бывало. Тогда я видел вас в последний раз.

Не удирать. Не сдаваться!

Увеличенная фотография

Июль 1943 года, до моего двадцать первого дня рождения еще месяц. Сережа тоже уже воюет, я пишу ему, но не знаю, доходят ли мои письма до брата, потому что ответа от него пока не было. Не знаю, сохранит ли мои письма Людмила, моя одноклассница, но вы, я верю, каждое из них сохраните на века. Значит, меня будут помнить и через 100 лет после Победы. А раз так, значит, все было не зря! Значит, не зря был этот бой 19 июля 1943 года.

Все мои родные и друзья знают, как я люблю небо. Оно притягивало меня с ранних лет: еще тогда, когда я ходил на занятия в парашютный кружок, будучи школьником. Помнишь, пап, в прошлом году, когда я после 2 курса летного училища приехал в Можгу, я собрал своих одноклассников и ребят помладше — друзей Сережи, рассказывал им, как складывать парашют, проводил занятия по теории авиации?

Вот и сейчас, поднимая в небо свой истребитель, я знаю, что машина будет слушаться меня, что мы с ней в родном небе — одно целое. Это очень хороший современный самолет, маневренный, с мощным двигателем. И мы — единый организм, который бьет врага.

Мое последнее письмо домой будет написано 8 июля 1943 года. Вот что я напишу тебе, папа: «Ты говоришь, что моего друга на фронте убили. Ведь война, а без жертв не обойтись, это уже закон. Неправда, всех не перебьют! Скоро услышишь, что на нашем фронте делают. Так рубанут — сильнее, чем под Орлом. Следи в газетах — на днях их так рубанут, почище чем под Сталинградом. Ну там не унывайте. Вот война кончится, вернемся с Сергеем домой, тогда будем все в сборе».

…19 июля, возвращаясь с боевого задания, я отстану от эскадрильи, потому что мой самолет поврежден. Меня лавиной настигнут и окружат немецкие бомбардировщики. Небо — моя стихия, поэтому я приму решение биться до конца. Я надеюсь на самолет, верю в себя, в свою удачу, в мамину молитву.

Не удирать.

Не сдаваться.

Не катапультироваться.

Я — офицер. Я с гордостью и любовью к Родине принимаю удар на себя.

Меня обстреливали со всех сторон. Самолет горел. Горел и падал. Но ты, папа, можешь гордиться мной: я сражался, пока были силы.

Пока были патроны.

Пока дышал.

Но фашистов было больше. Их было слишком много, и я видел их лица. Один из них был старше других, ему было за 40. Наверное, дома у него остались жена и дети, может быть даже его дети — мои ровесники.

А у меня не будет жены.

Не будет детей.

И меня не будет.

Зато будет жить память обо мне. Мой командир напишет тебе: «Боевые друзья мстят за своего друга и будут мстить до полного изгнания врага за пределы нашей Родины».

Увеличенная фотография

После

Мама будет плакать. Я знаю, что ждать меня она будет до самой своей смерти. Будет смотреть в окно нашего старенького дома, и лишь скрипнет калитка — от ветра или открываясь навстречу гостям, она и через 33 года, в 1976-ом, будет с надеждой говорить: «Нина, посмотри, не Борька ли пришел».

Простите меня, что 9 мая 1945 года будет для вас праздником со слезами на глазах. Ведь я не вернулся.

И все же я боролся за то, чтобы вы жили под мирным небом. Чтобы Зоины и Сережины дети, внуки и правнуки получили образование, могли жить в свободной стране, любить, смеяться, путешествовать. И чтобы никто из них никогда не усомнился, что моя жизнь и жизни 27 миллионов моих соотечественников отданы за то, чтобы они, наши потомки, сохранили нашу страну, жили честно и были достойны светлой памяти защитников нашей Родины.

Младшая сестра Бориса Дыляева, Нина Александровна, многие годы бережно собирала семейный архив и все документы о пропавшем брате

Увеличенная фотография

Что будет в 1945-м, папа?

Мне так и не исполнится 22. Но будет Победа.

Будет жизнь.

Будет мир.

Сохраните его. Не дайте уничтожить мою страну!

23 июня 1941 года

ОТ АВТОРА

Старший брат моей прабабушки Зои Александровны Кобылиной (Дыляевой), Борис Александрович Дыляев, родился 4 августа 1922 года в городе Можге Удмуртской АССР. На фронт ушел 18-летним. Он принимал участие в воздушных боях под населенными пунктами Синявино, Погостье, Жиздра, Сухиничи, Болхов, Мценск. 19 июля 1943 года, в возрасте 20 лет,выполнял боевое задание в районе Красниково-Городок Тверской области.С задания не вернулся. Его так и не нашли. Ни среди живых, ни среди мертвых.

Война не закончилась, пока не найден последний ее солдат. Мы сохранили память о нашем герое и верим, что однажды сможем поклониться и его могиле.